После того как белорусские рокеры сходили на прием в Администрацию Президента, прошло больше месяца. Страсти, кипевшие по этому поводу главным образом на интернет-форумах, поутихли. Музыканты уже, вроде, не «запрещенные». Но, чтобы музыка «Крамы», «Палаца», N.R.M. и «Нейро Дюбеля» полилась из репродукторов над проспектами Независимости и Победителей, – такого  пока нет. Хотя, как рассказал корреспонденту «РиО» большой друг нашего журнала Александр Куллинкович, он считает, что «лед тронулся». Саша по-прежнему уверен, что 21 ноября музыканты поступили правильно, а авторов грубых комментариев в свой адрес он даже вызывал на дуэль.

-- Я был воспитан в очень неблагополучном районе и привык, что если оскорбили -- подойди и дай в морду. Поэтому кое-где в Интернете я оставил свой  адрес: ребята, спишемся, созвонимся, вызываю вас на дуэль. Вот рядом у меня Севастопольский парк – давайте: на пистолетах, на мясорубках, на кулачках... Я готов! Так хоть бы один отозвался! Гадить проще, особенно в Интернете.

-- Этот медиа-скандал очень объединил вашу «четверку» рокеров, не так ли?
-- Да, какое-то время после визита в Администрацию мы виделись каждый день. Шутили, что можно пережениться и жить в одной квартире. При малейшей попытке плевка, к примеру, на Вольского, слетались вороны в виде меня, Ворошкевича, Хоменко -- и выклевывали обидчику глаза. Мы кучкой сбились, потому что иначе можно было не устоять – г..но лилось широким потоком.

Сейчас у нас есть планы на совместный большой концерт на очень большой сцене.

-- Саша, сколько концертов в Беларуси  у «Нейро Дюбеля» было за последние три года?
-- Если исключать концерты в «Граффити», клубе на пятьдесят мест, то... ну, концертов пять было – в основном, по регионам, на байк-шоу, байкеры нас звали. В Витебске, Полоцке, Новополоцке... Сольных не было ни одного за три года.

-- А попытки организовать концерт с вашей стороны были?
-- После первой отмены концерта 1 апреля 2005 года мы поняли, что это бесполезно. Нас вычеркивали из списков. Даже на фестивалях типа «Рок за Бобров»... Кстати, именно у «Нейро Дюбеля» была самая первая отмена концерта в Беларуси. И последняя – в «Фортуне», буквально накануне встречи с Олегом Пролесковским. Я очень надеюсь, что это, действительно,  последняя отмена, что с нас все начинается и нами же заканчивается.

-- Получив добро от «идеолога», поневоле включишь «внутреннего цензора». Ты готов к этому?
-- Я шел на встречу в Администрацию без такой мысли. Она даже не возникала в голове, я первый раз ее услышал вот сейчас. Никакой внутренней цензуры быть не может. Самоцензуры тоже быть не может. Ни для меня, ни, я уверен, для Лявона, Хоменко, Ворошкевича...
Мы шли и сами не знали, по большому счету, что нам скажут. Мы, наверное, ожидали более жесткого разговора. Что мы придем, и нам сразу скажут: «На колени!» -- типа того. А этого не произошло. Мы увидели нормального человека, который спокойненько с нами поговорил – тихо, ничего не прося, ничего не требуя. Он сказал только: «Ребята, не лезьте в политику».

-- Саша, когда ты играл концерты раньше, кто-то отсматривал список песен, ставил какие-то галочки напротив тех, которые можно петь и которые – нельзя?
-- Никогда.

-- Сейчас тебе, скажем, говорят: предоставь десяток песен, которые ты будешь петь. Ты предоставляешь, и тебе ставят, например, пять галочек. Чем ты закрываешь остальные пять дырок?
-- Во-первых, я не пойду на подобные штуки. Это однозначно. Даже не обсуждается. Во-вторых, я думаю, такая ситуация, в принципе, невозможна.

-- А ты сам в перечне своих песен видишь такие, которые лучше не петь, учитывая, что теперь вам покровительствует идеологический отдел?
-- Есть парочка таких песен, которые, наверное, лучше не петь. Но я все равно петь их буду. «Ехали уроды на Дожинки», «Резиновый дом»... В принципе, довольно тяжело уже быть наивным человеком в 35 лет – но я свято верю (потому что наивный, наверное, все-таки!), что никого «наверху» не интересую несколько фраз в моих песнях. По крайней мере, я услышал от господина Пролесковского (или, может быть, хотел услышать), что «делайте, что хотите, только не лезьте в политику». И никто нам не покровительствует – это смешно. Мы просто поговорили, хочется верить, не в пустую.

-- Что это значит – не лезть в политику?
-- Упоминать что-то политическое в песнях – это одно, а лезть в политику – это играть на Бангалоре, когда на заклание. Для музыканта лезть в политику – это играть на митинге. В мегафон.
Не очень дословно, я сказал: «Как человек хочу делать то, что я хочу: говорить, кричать, кататься по полу... Свою позицию выражать любыми доступными мне законными способами. И, в конце концов, выразить ее, придя на избирательный участок и проголосовав. Но как музыкант я больше в политике участвовать не хочу». Мой флаг -- бело-красно-белый. Я его не продавал, и цену мне не назначали.

-- Как участники твоей группы ко всему этому отнеслись?
-- С восторгом, просто с восторгом, типа, «наконец-то!». Я в первый раз за долгое время услышал от «дюбелей» спасибо.

Вообще, очень многие люди звонили, поддерживали, выражали сожаление, что происходит такой скандал вокруг этого. В том числе несколько политиков тоже выразили поддержку, в частности, Александр Милинкевич, Винцук Вячорка (я еще больше зауважал этих людей). Поддержал Павел Шеремет, организаторы концертов из Польши (я был приятно удивлен), многие, большие и маленькие, мальчики и девочки. Сейчас все мы отделили зерна от плевел; пришлось тяжело, но это того стоило. Мы видим свою публику, от нас ушло 5%, стало проще, музыка и крики перешли на разные стороны.

Честно говоря, меня очень беспокоило, как отреагируют на этот скандал польские организации, которые помогали нам с концертами, клипами (за последние годы что-то для нас делали поляки в основном). Но никто ни о чем даже не спрашивал. Все видят, что начался разговор. И все это понимают. Мне очень понравилась статья в «Советской Белоруссии» по этому поводу, общий смысл которой был таков: вот же, наконец-то, начался диалог, о котором и оппозиция, и зарубежные организации говорят уже так давно. Музыканты сделали то, что не смогли сделать политики за 10 лет! И на музыкантов полилось дерьмо…

-- Когда, по-твоему, можно ожидать «глобального потепления» в отношении концертов?
-- Нас предупредили, что «завтра ничего не произойдет». Пролесковский сказал: «Я не могу отвечать за чиновников на местах». И я сам это понимаю. Логике не поддается, почему за последнее время отменяли концерт в одной точке, а в другой разрешали. Просто в Новополоцке, допустим, и Бобруйске этот вопрос решали разные люди. И еще нам было сказано, что нужно сделать какие-то эфиры, чтобы эти самые чиновники увидели нас по БТ. Это будет для них сигналом: если группа на телевидении, значит, она уже автоматически разрешенная.

-- С телевидения вам уже звонили?
-- Я разговаривал с людьми с телевизора. Они говорят, что нам наверняка дороги открыты. Но сейчас Новый год, передачи почти все уже отсняты и просто некуда всунуться.

-- Как ты сейчас будешь общаться с теми редакторами, которые тебя не ставили в эфир? Чувствуешь осадок?
-- Нет. Потому что я знаю, что от них мало чего зависело. Никто из людей, которые за последние три года не приглашали меня на какие-то эфиры, не переходил на другую сторону улицы, когда меня видел. Все подходили, выражали сожаление... Над ними всеми стоит начальство. А этих начальников я не знаю. К тому же, я большой мальчик, я все понимаю.

-- На радио что-нибудь уже произошло?
-- У нас же музыка неформатная, мы особо на радио никогда и не были.

-- Как думаешь, на твоем материальном благополучии «потепление» отразится?
-- Обвинения, что мы пошли в Администрацию за жратвой, абсолютно несостоятельны и нелогичны. Финансово выгоднее сыграть один концерт в Варшаве. Чем плохо -- съездить в Польшу, поесть флячков, попить вкусного пива, да еще бабла заработать?.. Здесь заработать тяжелей, и платят меньше. Но мы хотим видеть белорусского слушателя, нам нужна сцена. Мы – музыканты, и музыканты белорусские. Для наших людей.

Сабина БРИЛО

фото: Валерий ТИТОВ